В итоговом интервью "Российской газете", опубликованном 31 декабря 2003 года, официальный представитель МИД РФ Яковенко сказал: "Наша цель проста и понятна: мы стремимся, чтобы граждане России на деле ощущали себя неотъемлемой частью Большой Европы". В этой как бы невинной формулировке обращает на себя внимание употребление слова "ощущать" вместо слова "быть". Вполне в духе новейшей российской политики, где ощущений, например, от выборов, борьбы за справедливость или против коррупции больше, чем самих этих явлений. И как бы угрожающе не называлось интервью представителя МИД ["Без России - никуда"], Запад не так наивен, как порой, возможно, кажется, заключает DW-World.

   Благосостояние европейцев весьма притягательно для России. Этого нельзя сказать про европейские демократические порядки - таков лейтмотив статьи Стивена Ли Майерса в "New York Times".

   "По своей ментальности и культуре россияне - европейцы", - цитирует автор высказывание российского президента Владимира Путина в одном из его недавних интервью. - Реальный вопрос, однако, заключается в том, является ли Россия частью современной Европы, и хочет ли она ею быть, - пишет он. - Жизнь показывает, что ответ на этот вопрос, пожалуй, следует дать отрицательный. В последние несколько месяцев между Россией и Европой выявился целый ряд дипломатических, политических и экономических разногласий".

   "Дипломаты предпочитают не говорить об этом вслух, - продолжает автор статьи. - В результате предстоящего в будущем году расширения Европейского союза и НАТО через континент протянется новая граница, и бывшие советские республики Прибалтики и бывшие советские сателлиты в Восточной Европе окажутся в элитном клубе демократических гоcударств. Новый занавес не будет "железным", как в прошлом, однако факт остается фактом - Россия останется по другую его сторону. И не только в политическом и экономическом, но, пожалуй, и в психологичеcком смысле".

   Далее Стивен Ли Майерс перечисляет несколько спорных проблем, по которым между Россией и Европейским союзом выявились острые расхождения: порядок вступления в ВТО, ратификация Протокола Киото, война в Чечне, арест российского нефтяного магната Михаила Ходорковского. "Все это вопросы политического, а в отдельных случаях - экономического характера, - констатирует он. - Но имеют место и явления более глубинного свойства. Для многих россиян Европа - не столько географическое, сколько идеологическое понятие. В советские времена она была символом демократии и свободы и, одновременно - "капиталистического маразма". Европа до сих пор - мерило, которым оценивают Россию, и почти всегда в невыгодном для нее свете".

   "Вместе с тем, все чаще и чаще Европу в России рассматривают, в основном, как источник финансовых поступлений и товаров, благодаря которым Москва и другие большие российские города превратились в оазисы потребления и даже роскоши, - пишет далее эксперт. - При этом остальная страна прозябает в нищете и отчаянии. После бурной декады мучительных экономических реформ все большее и большее число россиян, очевидно, готовы отказаться от европейской демократической модели как образца для подражания".

   "Разделяющие Европу и Россию разногласия вряд ли выльются в катаклизм или приведут к началу новой холодной войны, - заключает Стивен Ли Майерс. - Россия, как и весь остальной мир, вступила в эпоху глобализации. После расширения Европейского союза на его долю будет приходиться более половины российского внешнеторгового оборота. В силу этого для России крайне важны если не интеграция в Европу, то, во всяком случае, сотрудничество с ней". В то же время автор публикации в "New York Times" предостерегает об усиливающейся в России тенденции "нового изоляционизма".

   Что на самом деле разделяет Новую и Старую Европу? В своем первом номере в наступившем году журнал "News Week" опубликовал обширную статью Стефана Тейла, в которой автор, отвечая на вопрос о реальных причинах разногласий между Восточной и Западной Европой, утверждает, что на самом деле в их основе лежат не различия в подходах к Ираку или США, а совершенно полярное отношение к России. Развивая этот тезис, автор пишет, что заветная мечта Европы о еще более тесном союзе мертва, однако причина этого - не в том, что в проекте конституции Европейского Союза не было упомянуто слово "федерализм", и даже не в Ираке. Дело и не в разногласиях, существующих между проамериканской "Новой Европой" и более скептично настроенной "Старой Европой", и не в спорах по поводу права голоса в ЕС. Как считают эксперты, реальной причиной разногласий является Россия.

   С точки зрения Западной Европы Россия в настоящее время находится на подъеме, укрепляет экономику и сближается с Западом, говорится в статье. Европа рада, что у нее есть надежный поставщик нефти и газа. Берлин и Париж были особенно счастливы обнаружить в лице Москвы союзника в противостоянии администрации Буша, которая демонстрирует полное отсутствие дипломатического такта.

   Совершенно иначе воспринимают все это страны Восточной Европы, пишет автор. Калининградская область является зоной экономической катастрофы, местным центром организованной преступности - и крупной российской военной базой. Рядом находятся несостоявшиеся государства Беларусь и Молдова, которые Россия относит к своему "ближнему зарубежью" и ситуация в которых скорее всего будет лишь ухудшаться.

   А что же президент Путин? Для восточных европейцев он является бывшим кагэбистом с автократическими наклонностями, которого в новой Думе поддерживают и новая агрессивная националистическая партия "Родина", и возрождающаяся Либерально-Демократическая партия известного своей ненавистью к иностранцам Владимира Жириновского. Все они трубят о необходимости усилении влияния России.

   Восточная Европа имеет долгую историю отношений с Россией, пишет журнал. Москва с большой неохотой согласилась с независимостью вступающих в мае в Евросоюз восточноевропейских и балтийских государств, которые были оккупированы Красной Армией после Второй мировой войны и вплоть до краха коммунизма в 1989 году. Даже сегодня Москва ведет дипломатическую войну с Латвией, выставляя себя защитницей местной русскоязычной диаспоры.

   С Польшей граничит Беларусь - обнищавшая, торгующая оружием страна с тоталитарным диктаторским режимом, практически полностью зависящая от поставок российской нефти и газа. Если Беларусь распадется [а многие эксперты считают, что это неизбежно], то неизвестно, каковы будут последствия и сыграет ли Россия какую-либо конструктивную роль. Российское общественное мнение все больше разделяет взгляды политиков-националистов - таких, как лидеры партия "Родина" Дмитрий Рогозин и Сергей Глазьев, призывающих к возрождению советской империи. Вызывают беспокойство также и усилия Москвы по вовлечению Беларуси и Украины в новую федерацию с Россией, а также поддержка ею сепаратистских регионов Грузии.

   Проблема заключается в том, продолжает Стефан Тейл, что сегодня замкнувшийся на самом себе Европейский Союз не имеет определенной стратегии в отношении того, как стабилизировать ситуацию в России и в других нестабильных государствах на Востоке. Похоже, что страны Восточной Европы не побоятся вступить в конфликт, чтобы вынудить ЕС применить в отношении России средства "мягкого принуждения" или выработать стратегию, основанную на принципе "кнута и пряника".

   Следующие несколько месяцев покажут, насколько серьезно настроена Старая Европа. Москва объявила, что действующее соглашение о свободной торговле с ЕС не будет применяться к его новым членам, что поставит их в весьма невыгодное положение. Многие рассматривают это как плохо скрытую попытку наказать их за вступление в ЕС и будут настойчиво добиваться совместного со всем ЕС ответа. Те, кто думает, что новый, расширенный Европейский Союз будет просто более крупной версией доброго старого Евросоюза, ошибаются, пишет Стефан Тейл в журнале "News Week", и одной из причин этого является Россия.

   (ИА Маркетинг и консалтинг, 19.01.2004)